а потом свалила всё на черноборода, который никого и не убивал? А может он просто честный человек, любящий придумывать про себя глупые истории, неудачно пошутил, а ты просто не поняла юмора?

— Ты, что не веришь моим словам?

— Я как судья, не должна верить твоим словам, так как ты заинтересованное лицо, Алорон. Я должна верить фактам, доказательствам, Да за одно только незаконное присвоение судебной власти, по закону амас, тебе полагается, в твоём случае смерть, тем более, что ты не можешь доказать справедливость вынесенного тобой приговора.

— И ты теперь убьешь меня?

— Нет, так как ты моя хорошая знакомая, я выверну закон в твою пользу. Вся твоя история, про то что ты судила его и вынесла приговор, просто глупый вздор, порождённый больным воображением. Ну а касательно убийства, это была просто самозащита, этот явно ненормальный человек пытался убить тебя, ты защищалась, и у тебя не было выбора. Это я тебе говорю как имеющая власть судьи над амас, которой ты теперь стала.

А теперь добавлю тебе от себя лично, как простой человек. Ну и дура же ты! Вот из таких как ты тихонь и вырастают всякие вершители судеб! Тряпка и недотепа, а потом произносишь приговор и ножичек в сердце. Ты даже не понимаешь, на что ты дерзнула дурёха. Хоть для тебя и не будет юридических последствий всего этого, но ты накликала на свою пустую голову злой рок. Попомни моё слово, слово человека повидавшего эту жизнь, тебе выйдет боком твой приговор, будет момент, когда ты сама получишь внезапный удар, и не знаю, останешься ли ты жива после этого, дурёха.

— Но как же мне надо было поступить? Неужели мне нельзя было трогать его?

— Дура, надо было спровоцировать его на нападение и убить из самозащиты, и всё, никто бы тебе слова не сказал. Тем более, что он и без провокации рано или поздно попытался бы тебя убить, просто сделал бы это в неудобный для тебя момент. Ладно, хватит об этом, просто запомни, что я тебе сказала. Теперь же расскажи мне, наконец, как ты оказалась на этом постоялом дворе?

— Я оделась в эту одежду, вооружилась его мечом, взяла у него денег.

— Да, что-то я упустила в твоём приговоре момент конфискации имущества обвиняемого в твою пользу?

— Я, я не подумала об этом, я просто торопилась и…

— Ладно, что было дальше.

— Я выбралась через окно на крышу, осмотрелась кругом и решила, что лучше всего будет спрыгнуть с крыши на ближайшую улицу.

— Неужели ты спрыгнула?

— Да, я разбежалась, спрыгнула и перелетела забор. Но я очень сильно ушиблась при приземлении, было очень высоко. Моя нога, которую я повредила ещё в пещере, она вроде как постепенно перестала болеть от мазей госпожи Антелин, а теперь она вновь заболела, после этого. Я едва могла ходить. Тогда я встала и, хромая, пошла по улице. Я очень сильно испугалась, ведь меня мог поймать первый же встреченный мной патруль. Я искала место, где могла бы спрятаться, но не находила. Пройдя несколько улиц, я заметила этот постоялый двор. Кругом была кромешная тьма, а здесь в окошке, горел тусклый светильник. Я подошла к двери и аккуратно дернула за ручку. И дверь оказалась открытой. Я осторожно вошла в неё и тихонько заглянула в общий зал. Там было пусто и довольно темно. Тогда я аккуратна прошла в него и затаилась, не зная, что делать дальше. И тут с улицы зашел мужчина, он закрыл на засов дверь изнутри и, пройдя через общий зал, ушел в комнату располагавшуюся за стойкой.

Я очень перепугалась, но он не заметил меня. Мне ничего не оставалось, как аккуратно подняться наверх по лестнице. Я крадучись прошла наверх в этот коридор. Тут была кромешная темень, и я на ощупь нашла открытую дверь, зашла в комнату и закрылась в ней. Ну а дальше ты всё знаешь, госпожа Винилин.

— Ох дурёха, расстроила же ты меня. Хотя, я конечно рада тебя видеть. Видишь, стоило тебя ненадолго оставить без присмотра, как ты уже натворила дел. Ну что сделано, то сделано, сама будешь теперь расхлебывать свои деяния, ну а пока поступаешь в моё полное подчинение, чтобы не натворить ещё чего-нибудь похлеще этого.

— Да, госпожа Винилин. Но как же ты смогла оказаться тут?

— В отличие от тебя я никого не убивала, ничего не крала и живу в этой гостинице на законных основаниях как постоялец, заплатив за постой. Чувствуешь тонкую разницу между нами? Поэтому я и госпожа, поэтому ты и будешь мне подчиняться.

— Да, госпожа Винилин.

— Ладно, в двух словах скажу. Я все эти дни бегала по здешним лесам от орков, пока не вышла в окрестности этого города, где под видом беженки сдалась местным солдатам. Они доставили меня в город и отпустили. Я пришла сюда и сняла себе комнату за золото из драконьего клада.

— Постой, госпожа, но разве город не в осаде?

— Уже нет, орки организованно ушли всем своим войском обратно на запад. Сама видела.

— Но почему же они так поступили?

— А почему вас отпустило каулен?

— Я не знаю, госпожа.

— А может, ты мне чего-то не договариваешь.

— Нет, я всё честно рассказала, даже про суд…

— Я не подозреваю тебя в сознательной лжи, но может быть, ты упустила что-то существенное, просто забыла об этом?

— Вроде бы нет.

— Ладно. Как бы там ни было, нам теперь остается только два пути. Либо мы продолжаем искать этих треклятых эльфов, либо отправляемся домой, естественно отдохнув и подготовившись к этому. Вариант остаться здесь навсегда отпадает, так как почти всё драконье золото, я выкинула в реку.

— В реку?

— Что-то нехорошее есть в нём, у меня чутьё, а оно меня никогда не подводит. Но купить необходимые пожитки у нас ещё денег хватит.

— Я не знаю, что нам делать дальше.

— Ладно, будем действовать по обстоятельствам. Теперь, надо легализовать тут твоё присутствие, но этот твой нелепый наряд.

— Тут было холодно, и я не раздевалась, но у меня под низом есть женское платье моего размера.

— Ну, у меня в комнате тепло. Так что снимай с себя весь этот ужас и покажи, что там у тебя за платье.

Алорон послушно разделась.

«Ого, вот это платьице» — сказала Винилин, осматривая одежду своей подруги. И на ощупь какое мягкое, из чего же оно сделано, не похоже на шерсть? Жаль, что у тебя нет верхней одежды. Ну да ладно, возьмешь пока что мою.